Селин Дион

Да даже Папич полетел на Мальдивы

А я не курю шмаль больше из-за панатак

Не пью пиво из-за язвы, а так бы в Польше

С какой-нить пани на брудершафт…

Но я со всем завязал, как шарф

Сижу, фармлю лес на Бруде

Фармацевтика — полное говно для овощей

Хотя в семнадцать лет бывало:

Зовёшь в гости Настю

Закидываетесь половинкою матраса

И просто растворяетесь под одеялом

Она — Селин Дион

И как Селин в Dior'e — я, от запаха волос её

Но потом диарея из-за передоза

И пусть типа спортсменов или реперов

Мы скрутили много ккала

Для настоящего кайфа —

Всегда чего то не хватало…

Ну, точно не Дубая, но да ладно

Детство — старая игра

Счастье — птичий грайм:

Тарарарарам, тарарарам

Вот и вся тайна, дружок!

Не жалей нас

Смерть, говорят, карга старая, —

Скорее кочерга

Скорее кочерга, скорее кочерга

Витгенштейна

Все леваки попадают в рай

Хоть и своеобразный

Мой друг, главное знай:

Смерть — искусственный конструкт

Короче

Когда прикопают по факту

Все теории, смыслы сойдутся в точке

А далее стандартно:

Грустная музыка, водка, веночки

Стеклянный дом, это так —

Настоящий левак уйдёт под Селин дион

Ни любви, ни тоски, ни слезинки

Теперь один ты, всем всё простил

А мировой капитал оплатит поминки

Твой манифест о смерти автора не был твоим

До станции Автово три минуты в подпитии

Ведь посмертие — это красная ветка метро в Питере

Причём ад — это юг, а рай на севере

А мы и не знали доселе

Мчится вагон

Май харт вил го он

А в это время приставы ломятся в дверь

Суют в глазок документы

Микрозаймы, неистовый вышел апрель

Задизайнил себе бесконечность ты

Под аплодисменты

Вечность — старая игра

Счастье — птичий грайм:

Тарарарарам, тарарарам

Вот и вся правда, мой друг!

Не жалей нас

Смерть, старая карга, старая, —

По сути кочерга

По сути кочерга, по сути кочерга

Витгенштейна

И вот, на свете том — что Тёркин твой —

Стою на пьедестале сам не свой.

Но после жизни страшней во сто крат

Смотреть со стороны и с высока

На то, что было мной. И потому,

Как всадник медный, я кладу стопу

На черное ничто небытия;

Спускаюсь вниз стихотвореньем я,

Но только здесь не отличить чернил

От цвета остального. Может, Нил

Смывает след. А может быть точней:

Здесь всё — есть след, и потому черней,

Размылось всё. Язык в гортани нем,

А речь сознания сливается со всем

Тем шумом, что над гробовой чертой:

Точь Бёклин — ночь, лагуна Венето.

Вечность — старая игра

Счастье — птичий грайм:

Тарарарарам, тарарарам

Вот и вся правда, мой друг!

Не жалей нас

Смерть, старая карга, старая, —

По сути кочерга

По сути кочерга, по сути кочерга

Витгенштейна