обезоружен

Я бы давно мог её забыть, но что-то тянет на дно, и мне надо снова всплыть.

Но я тону, тону в этом холоде и глупости одиночества.

Изменила? Ну, ничего, всё Господь простит.

Мою душу не омоет даже сухая лужа.

Я обезоружен, вывернул всё наружу.

Драма подошла к концу — всё ушло ко дну.

Не смогу обратиться я к Святому Отцу.

Как нелегко быть всратым ноунеймом,

ведь я должник своих же амбиций.

Горечь сигарет, слова под запрет,

и моя жизнь становится фикцией.

Зависть — это страшный грех,

и я снова сдыхаю в мучениях.

Но я готов на море побед,

не предавая собственного мнения.

Я остаюсь таким депрессивным,

не раскрывая карты на стол.

Вечер без любви и новых обид,

мыло для верёвки — итог суицид.

Вместо белых роз — белый порошок,

собственную совесть я режу ножом.

Ты вроде бы счастлива, и всё не так плохо.

Я снова утомлён быть удобным.

Я бы давно мог её забыть, но что-то тянет на дно, и мне надо снова всплыть.

Но я тону, тону в этом холоде и глупости одиночества.

Изменила? Ну, ничего, всё Господь простит.

Мою душу не омоет даже сухая лужа.

Я обезоружен, вывернул всё наружу.

Драма подошла к концу — всё ушло ко дну.

Не смогу обратиться я к Святому Отцу.

Я бы давно мог её забыть, но что-то тянет на дно, и мне надо снова всплыть.

Но я тону, тону в этом холоде и глупости одиночества.

Изменила? Ну, ничего, всё Господь простит.

Мою душу не омоет даже сухая лужа.

Я обезоружен, вывернул всё наружу.

Драма подошла к концу — всё ушло ко дну.

Не смогу обратиться я к Святому Отцу.