Поднесение

Перед лицом великой каторги я - муравей. Муравей

Столпы дыма вырываются из пасти

Огнем пылающей от никогда не гаснущих углей

Страх развеян был еще на полпути

Протягиваю руки

На деле - страхом в виде только маски прикрываясь

Я - соискатель чистоты среди разбитых призм и в рваном платье

За рваным плотна кожа. За ней нутро. И суть бы от глаз собственных утаить

Рукоплескаю слепой Фемиде, что неизбежно покровительствует безумию, бездумию

Есмь кабы милосердие волочь, да не стерев о подножь, да не окропивши нож