Randall Goosby
Roots
Album - Классика, Музыка, Скрипка
В разгар протестных акций Black Lives Matter в 2020 году скрипач Рэндалл Гусби, получивший образование в Джульярдской школе в Нью-Йорке, работал над концепцией дебютного альбома. В итоге запись «Roots» оказалась посвящена музыке темнокожих композиторов, таких как Уильям Грант Стилл, Флоренс Прайс и Сэмюэл Кольридж-Тейлор. Другие герои альбома — авторы, вдохновлявшиеся афроамериканской культурой. Среди них Антонин Дворжак и Джордж Гершвин, чье творчество в значительной мере насыщено музыкальным языком спиричуэлс. «Погружение в эту музыку имело поистине целительный эффект, — рассказывает Гусби в интервью Apple Music. — Я задумался о трудностях и препятствиях, с которыми приходилось сталкиваться ряду композиторов с этого альбома в 40-е или 50-е, да и в более ранние времена. Я и представить не мог, какие преграды стояли на их пути».
Мир классической музыки наконец поворачивается к той части своего наследия, которая так долго оставалась неисследованной, и «Roots» — важная веха на этом пути. Среди работ одной лишь Флоренс Прайс здесь не менее трех мировых премьер. Прайс — первая афроамериканка, чья музыка исполнялась большим симфоническим оркестром, — сочетала элементы спиричуэлс с традиционными классическими формами, добиваясь завораживающего эффекта. В альбоме также есть музыка Уильяма Гранта Стилла, одного из главных действующих лиц Гарлемского ренессанса в начале XX века (культурного движения, связанного с расцветом афроамериканского искусства в первой трети прошлого столетия), и Кольриджа-Тейлора Перкинса, который писал аранжировки для Гарри Белафонте и работал вместе с Игорем Стравинским. Не менее поразителен открывающий трек — дуэт для скрипки и виолончели, написанный звездным контрабасистом Ксавье Дюбуа Фоли. В нем слышен и джаз, и блюграсс, и Бах, и хип-хоп. «Хотелось восславить судьбы и опыт этих композиторов, не говоря уже об их музыке, — говорит Гусби. — Мне было очень важно отдать им дань уважения. На мой взгляд, именно эти люди проложили путь для меня и других темнокожих артистов. Им мы обязаны чувством свободы и достоинства, а также возможностью строить карьеру в классической музыке и в жизни. Моя работа — лишь капля в море. Это море медленно, но верно наполняется разным опытом, взглядами, традициями. Надеюсь, все мы со временем сможем ценить и любить друг друга чуть больше». Далее Гусби рассказывает о каждом сочинении с этого невероятного дебютного альбома.
Shelter Island «Мне показалось принципиально важным включить в альбом голос, представляющий современность. Мы с Ксавье [Дюбуа Фоли] дружим уже больше десяти лет. Впервые познакомились на конкурсе „Сфинкс“, нацеленном на продвижение и поощрение этнического разнообразия в классической музыке. Потом мы пересеклись в рамках музыкальной программы Перлмана, которая проводится на острове Шелтер, отсюда и название трека. В этой пьесе переплелось множество влияний и самых разнообразных идей. Она звучит абсолютно потрясающе. По-моему, это идеальный трек для начала альбома».
Blue/s Forms «Имя Кольриджа-Тейлора Перкинсона не было у всех на слуху. Причина в том, что он отказывался соответствовать ярлыку «классического» композитора. Перкинсон занимался всем понемногу: от балетных партитур до музыки для кино и телевидения. [Классический скрипач] Сэнфорд Аллен был его близким другом, и мне выпала честь поработать над пьесой с мистером Алленом по Zoom. Было здорово посмотреть на эту музыку его глазами. Я осознал, какую колоссальную роль играет в ней ритм. Блюз стал одной из ранних отправных точек для американской музыки наших дней. Думаю, во многих стилях можно найти доказательства того, что сегодняшняя популярная музыка берет истоки в черной музыке: спиричуэлс, а позже блюз и джаз».
Porgy and Bess «Хоть Гершвин и не был темнокожим, его имя часто упоминается в разговорах об афроамериканской музыке. Она напрямую повлияла на его оперу „Порги и Бесс“ и вдохновила ее создание. Увидев оперу на сцене, Гершвин и его брат Айра настояли на том, чтобы ее исполняли темнокожие певцы — люди, о которых и для которых она была написана. Такой уровень уважения, восхищения по отношению к музыке и культуре много значит. Эта транскрипция была сделана великим скрипачом Яшей Хейфецем. Он был одним из кумиров и музыкальных эталонов моего детства».
Suite for Violin and Piano «Эту работу мы прозвали „Mother and Child“, по заголовку средней части. Она отзывается во мне очень сильно, потому что моя мама сыграла огромную роль в моей жизни и профессии. На протяжении 20 лет учебы она всегда была рядом и ходила со мной на занятия, записывая замечания педагогов или снимая видео. Части этой сюиты служат звуковым описанием работы одного художника. Он был частью Гарлемского ренессанса — художественного расцвета культуры темнокожих в 1920-х. Таким образом, помимо того, что средняя часть имеет личное значение для меня, эта сюита глубоко отражает время и место, в котором работал и жил [ее создатель] Уильям Грант Стилл».
Adoration «„Adoration“ для меня имеет совершенно особый смысл. Это невероятная пьеса. Мне кажется, она очарует любого, в ком бьется сердце. В ней нет никаких изысков, вообще ничего лишнего — это просто чудесная музыка. Прайс первоначально написала эту работу для органа, и в ней есть какая-то естественная вокальность, которая мне очень нравится. От этой музыки хорошо на душе».
Fantasie No. 1 in G Minor «Композиция начинается с невероятно драматичного и виртуозного речитатива с небольшими аккордовыми репликами фортепиано. Это начало будто говорит: „Эй, посмотрите на меня. Вот что я умею“. И тут мы внезапно переходим к ритмичному, танцевальному среднему разделу. Затем снова возвращаемся к фольклорной духовной песне, чрезвычайно певучей по фактуре. Мы с пианистом Чжу Ваном, который принимал участие в записи альбома, получили грандиозное удовольствие от резких переключений между характерами».
Fantasie No. 2 in F-Sharp Minor «В „Second Fantasie“ Флоренс Прайс звучит аллюзия на конкретную песню — спиричуэл от ее бабушки „I’m Working on My Building“. Мне кажется, такой необыкновенной эту мелодию делает ее свобода и сокровенная выразительность. Еще тут чувствуется язык и оркестровый стиль позднего романтизма — местами вспоминаются Рихард Штраус или Чайковский. Вдруг слышна чуть ли не кокетливая, задорная интонация, и начинаются все эти переклички скрипки и фортепиано. Словом, удивительно разнообразная работа».
Deep River (Arr. Maud Powell for Violin and Piano) «„Deep River“ — вероятно, одна из самых известных мелодий спиричуэлс. Сэмюэл Кольридж-Тейлор сделал ее фортепианную версию. Аранжировку для скрипки и фортепиано, которую играем мы, написала выдающаяся скрипачка начала XX века Мод Пауэлл, известная горячей поддержкой, которую она оказывала афроамериканским женщинам-композиторам. Она собрала целую коллекцию транскрипций и аранжировок, сделанных темнокожими авторами. Создателей этой музыки она знала лично, их имена вы вряд ли найдете в учебниках».
Violin Sonatina in G Major, Op. 100, B. 120 «Здесь много души. Это не самое изощренное или сложное произведение Дворжака — оно предназначалось для его детей, один из которых был скрипачом, а другой — пианистом. Поэтому мне кажется, что в нем много детской, юношеской энергии. В 1890-е Дворжак возглавлял Национальную музыкальную консерваторию Америки в Нью-Йорке. Тогда это было единственное учебное заведение подобного рода, куда принимали темнокожих студентов и студенток. Дворжак имел уникальную возможность погрузиться в традиционную черную музыку, а также в народные мелодии коренного населения Америки. Эти мотивы слышны во всей сонатине, особенно во второй части».
Мир классической музыки наконец поворачивается к той части своего наследия, которая так долго оставалась неисследованной, и «Roots» — важная веха на этом пути. Среди работ одной лишь Флоренс Прайс здесь не менее трех мировых премьер. Прайс — первая афроамериканка, чья музыка исполнялась большим симфоническим оркестром, — сочетала элементы спиричуэлс с традиционными классическими формами, добиваясь завораживающего эффекта. В альбоме также есть музыка Уильяма Гранта Стилла, одного из главных действующих лиц Гарлемского ренессанса в начале XX века (культурного движения, связанного с расцветом афроамериканского искусства в первой трети прошлого столетия), и Кольриджа-Тейлора Перкинса, который писал аранжировки для Гарри Белафонте и работал вместе с Игорем Стравинским. Не менее поразителен открывающий трек — дуэт для скрипки и виолончели, написанный звездным контрабасистом Ксавье Дюбуа Фоли. В нем слышен и джаз, и блюграсс, и Бах, и хип-хоп. «Хотелось восславить судьбы и опыт этих композиторов, не говоря уже об их музыке, — говорит Гусби. — Мне было очень важно отдать им дань уважения. На мой взгляд, именно эти люди проложили путь для меня и других темнокожих артистов. Им мы обязаны чувством свободы и достоинства, а также возможностью строить карьеру в классической музыке и в жизни. Моя работа — лишь капля в море. Это море медленно, но верно наполняется разным опытом, взглядами, традициями. Надеюсь, все мы со временем сможем ценить и любить друг друга чуть больше». Далее Гусби рассказывает о каждом сочинении с этого невероятного дебютного альбома.
Shelter Island «Мне показалось принципиально важным включить в альбом голос, представляющий современность. Мы с Ксавье [Дюбуа Фоли] дружим уже больше десяти лет. Впервые познакомились на конкурсе „Сфинкс“, нацеленном на продвижение и поощрение этнического разнообразия в классической музыке. Потом мы пересеклись в рамках музыкальной программы Перлмана, которая проводится на острове Шелтер, отсюда и название трека. В этой пьесе переплелось множество влияний и самых разнообразных идей. Она звучит абсолютно потрясающе. По-моему, это идеальный трек для начала альбома».
Blue/s Forms «Имя Кольриджа-Тейлора Перкинсона не было у всех на слуху. Причина в том, что он отказывался соответствовать ярлыку «классического» композитора. Перкинсон занимался всем понемногу: от балетных партитур до музыки для кино и телевидения. [Классический скрипач] Сэнфорд Аллен был его близким другом, и мне выпала честь поработать над пьесой с мистером Алленом по Zoom. Было здорово посмотреть на эту музыку его глазами. Я осознал, какую колоссальную роль играет в ней ритм. Блюз стал одной из ранних отправных точек для американской музыки наших дней. Думаю, во многих стилях можно найти доказательства того, что сегодняшняя популярная музыка берет истоки в черной музыке: спиричуэлс, а позже блюз и джаз».
Porgy and Bess «Хоть Гершвин и не был темнокожим, его имя часто упоминается в разговорах об афроамериканской музыке. Она напрямую повлияла на его оперу „Порги и Бесс“ и вдохновила ее создание. Увидев оперу на сцене, Гершвин и его брат Айра настояли на том, чтобы ее исполняли темнокожие певцы — люди, о которых и для которых она была написана. Такой уровень уважения, восхищения по отношению к музыке и культуре много значит. Эта транскрипция была сделана великим скрипачом Яшей Хейфецем. Он был одним из кумиров и музыкальных эталонов моего детства».
Suite for Violin and Piano «Эту работу мы прозвали „Mother and Child“, по заголовку средней части. Она отзывается во мне очень сильно, потому что моя мама сыграла огромную роль в моей жизни и профессии. На протяжении 20 лет учебы она всегда была рядом и ходила со мной на занятия, записывая замечания педагогов или снимая видео. Части этой сюиты служат звуковым описанием работы одного художника. Он был частью Гарлемского ренессанса — художественного расцвета культуры темнокожих в 1920-х. Таким образом, помимо того, что средняя часть имеет личное значение для меня, эта сюита глубоко отражает время и место, в котором работал и жил [ее создатель] Уильям Грант Стилл».
Adoration «„Adoration“ для меня имеет совершенно особый смысл. Это невероятная пьеса. Мне кажется, она очарует любого, в ком бьется сердце. В ней нет никаких изысков, вообще ничего лишнего — это просто чудесная музыка. Прайс первоначально написала эту работу для органа, и в ней есть какая-то естественная вокальность, которая мне очень нравится. От этой музыки хорошо на душе».
Fantasie No. 1 in G Minor «Композиция начинается с невероятно драматичного и виртуозного речитатива с небольшими аккордовыми репликами фортепиано. Это начало будто говорит: „Эй, посмотрите на меня. Вот что я умею“. И тут мы внезапно переходим к ритмичному, танцевальному среднему разделу. Затем снова возвращаемся к фольклорной духовной песне, чрезвычайно певучей по фактуре. Мы с пианистом Чжу Ваном, который принимал участие в записи альбома, получили грандиозное удовольствие от резких переключений между характерами».
Fantasie No. 2 in F-Sharp Minor «В „Second Fantasie“ Флоренс Прайс звучит аллюзия на конкретную песню — спиричуэл от ее бабушки „I’m Working on My Building“. Мне кажется, такой необыкновенной эту мелодию делает ее свобода и сокровенная выразительность. Еще тут чувствуется язык и оркестровый стиль позднего романтизма — местами вспоминаются Рихард Штраус или Чайковский. Вдруг слышна чуть ли не кокетливая, задорная интонация, и начинаются все эти переклички скрипки и фортепиано. Словом, удивительно разнообразная работа».
Deep River (Arr. Maud Powell for Violin and Piano) «„Deep River“ — вероятно, одна из самых известных мелодий спиричуэлс. Сэмюэл Кольридж-Тейлор сделал ее фортепианную версию. Аранжировку для скрипки и фортепиано, которую играем мы, написала выдающаяся скрипачка начала XX века Мод Пауэлл, известная горячей поддержкой, которую она оказывала афроамериканским женщинам-композиторам. Она собрала целую коллекцию транскрипций и аранжировок, сделанных темнокожими авторами. Создателей этой музыки она знала лично, их имена вы вряд ли найдете в учебниках».
Violin Sonatina in G Major, Op. 100, B. 120 «Здесь много души. Это не самое изощренное или сложное произведение Дворжака — оно предназначалось для его детей, один из которых был скрипачом, а другой — пианистом. Поэтому мне кажется, что в нем много детской, юношеской энергии. В 1890-е Дворжак возглавлял Национальную музыкальную консерваторию Америки в Нью-Йорке. Тогда это было единственное учебное заведение подобного рода, куда принимали темнокожих студентов и студенток. Дворжак имел уникальную возможность погрузиться в традиционную черную музыку, а также в народные мелодии коренного населения Америки. Эти мотивы слышны во всей сонатине, особенно во второй части».
Roots
Randall Goosby
В разгар протестных акций Black Lives Matter в 2020 году скрипач Рэндалл Гусби, получивший образование в Джульярдской школе в Нью-Йорке, работал над концепцией дебютного альбома. В итоге запись «Roots» оказалась посвящена музыке темнокожих композиторов, таких как Уильям Грант Стилл, Флоренс Прайс и Сэмюэл Кольридж-Тейлор. Другие герои альбома — авторы, вдохновлявшиеся афроамериканской культурой. Среди них Антонин Дворжак и Джордж Гершвин, чье творчество в значительной мере насыщено музыкальным языком спиричуэлс. «Погружение в эту музыку имело поистине целительный эффект, — рассказывает Гусби в интервью Apple Music. — Я задумался о трудностях и препятствиях, с которыми приходилось сталкиваться ряду композиторов с этого альбома в 40-е или 50-е, да и в более ранние времена. Я и представить не мог, какие преграды стояли на их пути».
Мир классической музыки наконец поворачивается к той части своего наследия, которая так долго оставалась неисследованной, и «Roots» — важная веха на этом пути. Среди работ одной лишь Флоренс Прайс здесь не менее трех мировых премьер. Прайс — первая афроамериканка, чья музыка исполнялась большим симфоническим оркестром, — сочетала элементы спиричуэлс с традиционными классическими формами, добиваясь завораживающего эффекта. В альбоме также есть музыка Уильяма Гранта Стилла, одного из главных действующих лиц Гарлемского ренессанса в начале XX века (культурного движения, связанного с расцветом афроамериканского искусства в первой трети прошлого столетия), и Кольриджа-Тейлора Перкинса, который писал аранжировки для Гарри Белафонте и работал вместе с Игорем Стравинским. Не менее поразителен открывающий трек — дуэт для скрипки и виолончели, написанный звездным контрабасистом Ксавье Дюбуа Фоли. В нем слышен и джаз, и блюграсс, и Бах, и хип-хоп. «Хотелось восславить судьбы и опыт этих композиторов, не говоря уже об их музыке, — говорит Гусби. — Мне было очень важно отдать им дань уважения. На мой взгляд, именно эти люди проложили путь для меня и других темнокожих артистов. Им мы обязаны чувством свободы и достоинства, а также возможностью строить карьеру в классической музыке и в жизни. Моя работа — лишь капля в море. Это море медленно, но верно наполняется разным опытом, взглядами, традициями. Надеюсь, все мы со временем сможем ценить и любить друг друга чуть больше». Далее Гусби рассказывает о каждом сочинении с этого невероятного дебютного альбома.
Shelter Island «Мне показалось принципиально важным включить в альбом голос, представляющий современность. Мы с Ксавье [Дюбуа Фоли] дружим уже больше десяти лет. Впервые познакомились на конкурсе „Сфинкс“, нацеленном на продвижение и поощрение этнического разнообразия в классической музыке. Потом мы пересеклись в рамках музыкальной программы Перлмана, которая проводится на острове Шелтер, отсюда и название трека. В этой пьесе переплелось множество влияний и самых разнообразных идей. Она звучит абсолютно потрясающе. По-моему, это идеальный трек для начала альбома».
Blue/s Forms «Имя Кольриджа-Тейлора Перкинсона не было у всех на слуху. Причина в том, что он отказывался соответствовать ярлыку «классического» композитора. Перкинсон занимался всем понемногу: от балетных партитур до музыки для кино и телевидения. [Классический скрипач] Сэнфорд Аллен был его близким другом, и мне выпала честь поработать над пьесой с мистером Алленом по Zoom. Было здорово посмотреть на эту музыку его глазами. Я осознал, какую колоссальную роль играет в ней ритм. Блюз стал одной из ранних отправных точек для американской музыки наших дней. Думаю, во многих стилях можно найти доказательства того, что сегодняшняя популярная музыка берет истоки в черной музыке: спиричуэлс, а позже блюз и джаз».
Porgy and Bess «Хоть Гершвин и не был темнокожим, его имя часто упоминается в разговорах об афроамериканской музыке. Она напрямую повлияла на его оперу „Порги и Бесс“ и вдохновила ее создание. Увидев оперу на сцене, Гершвин и его брат Айра настояли на том, чтобы ее исполняли темнокожие певцы — люди, о которых и для которых она была написана. Такой уровень уважения, восхищения по отношению к музыке и культуре много значит. Эта транскрипция была сделана великим скрипачом Яшей Хейфецем. Он был одним из кумиров и музыкальных эталонов моего детства».
Suite for Violin and Piano «Эту работу мы прозвали „Mother and Child“, по заголовку средней части. Она отзывается во мне очень сильно, потому что моя мама сыграла огромную роль в моей жизни и профессии. На протяжении 20 лет учебы она всегда была рядом и ходила со мной на занятия, записывая замечания педагогов или снимая видео. Части этой сюиты служат звуковым описанием работы одного художника. Он был частью Гарлемского ренессанса — художественного расцвета культуры темнокожих в 1920-х. Таким образом, помимо того, что средняя часть имеет личное значение для меня, эта сюита глубоко отражает время и место, в котором работал и жил [ее создатель] Уильям Грант Стилл».
Adoration «„Adoration“ для меня имеет совершенно особый смысл. Это невероятная пьеса. Мне кажется, она очарует любого, в ком бьется сердце. В ней нет никаких изысков, вообще ничего лишнего — это просто чудесная музыка. Прайс первоначально написала эту работу для органа, и в ней есть какая-то естественная вокальность, которая мне очень нравится. От этой музыки хорошо на душе».
Fantasie No. 1 in G Minor «Композиция начинается с невероятно драматичного и виртуозного речитатива с небольшими аккордовыми репликами фортепиано. Это начало будто говорит: „Эй, посмотрите на меня. Вот что я умею“. И тут мы внезапно переходим к ритмичному, танцевальному среднему разделу. Затем снова возвращаемся к фольклорной духовной песне, чрезвычайно певучей по фактуре. Мы с пианистом Чжу Ваном, который принимал участие в записи альбома, получили грандиозное удовольствие от резких переключений между характерами».
Fantasie No. 2 in F-Sharp Minor «В „Second Fantasie“ Флоренс Прайс звучит аллюзия на конкретную песню — спиричуэл от ее бабушки „I’m Working on My Building“. Мне кажется, такой необыкновенной эту мелодию делает ее свобода и сокровенная выразительность. Еще тут чувствуется язык и оркестровый стиль позднего романтизма — местами вспоминаются Рихард Штраус или Чайковский. Вдруг слышна чуть ли не кокетливая, задорная интонация, и начинаются все эти переклички скрипки и фортепиано. Словом, удивительно разнообразная работа».
Deep River (Arr. Maud Powell for Violin and Piano) «„Deep River“ — вероятно, одна из самых известных мелодий спиричуэлс. Сэмюэл Кольридж-Тейлор сделал ее фортепианную версию. Аранжировку для скрипки и фортепиано, которую играем мы, написала выдающаяся скрипачка начала XX века Мод Пауэлл, известная горячей поддержкой, которую она оказывала афроамериканским женщинам-композиторам. Она собрала целую коллекцию транскрипций и аранжировок, сделанных темнокожими авторами. Создателей этой музыки она знала лично, их имена вы вряд ли найдете в учебниках».
Violin Sonatina in G Major, Op. 100, B. 120 «Здесь много души. Это не самое изощренное или сложное произведение Дворжака — оно предназначалось для его детей, один из которых был скрипачом, а другой — пианистом. Поэтому мне кажется, что в нем много детской, юношеской энергии. В 1890-е Дворжак возглавлял Национальную музыкальную консерваторию Америки в Нью-Йорке. Тогда это было единственное учебное заведение подобного рода, куда принимали темнокожих студентов и студенток. Дворжак имел уникальную возможность погрузиться в традиционную черную музыку, а также в народные мелодии коренного населения Америки. Эти мотивы слышны во всей сонатине, особенно во второй части».
Мир классической музыки наконец поворачивается к той части своего наследия, которая так долго оставалась неисследованной, и «Roots» — важная веха на этом пути. Среди работ одной лишь Флоренс Прайс здесь не менее трех мировых премьер. Прайс — первая афроамериканка, чья музыка исполнялась большим симфоническим оркестром, — сочетала элементы спиричуэлс с традиционными классическими формами, добиваясь завораживающего эффекта. В альбоме также есть музыка Уильяма Гранта Стилла, одного из главных действующих лиц Гарлемского ренессанса в начале XX века (культурного движения, связанного с расцветом афроамериканского искусства в первой трети прошлого столетия), и Кольриджа-Тейлора Перкинса, который писал аранжировки для Гарри Белафонте и работал вместе с Игорем Стравинским. Не менее поразителен открывающий трек — дуэт для скрипки и виолончели, написанный звездным контрабасистом Ксавье Дюбуа Фоли. В нем слышен и джаз, и блюграсс, и Бах, и хип-хоп. «Хотелось восславить судьбы и опыт этих композиторов, не говоря уже об их музыке, — говорит Гусби. — Мне было очень важно отдать им дань уважения. На мой взгляд, именно эти люди проложили путь для меня и других темнокожих артистов. Им мы обязаны чувством свободы и достоинства, а также возможностью строить карьеру в классической музыке и в жизни. Моя работа — лишь капля в море. Это море медленно, но верно наполняется разным опытом, взглядами, традициями. Надеюсь, все мы со временем сможем ценить и любить друг друга чуть больше». Далее Гусби рассказывает о каждом сочинении с этого невероятного дебютного альбома.
Shelter Island «Мне показалось принципиально важным включить в альбом голос, представляющий современность. Мы с Ксавье [Дюбуа Фоли] дружим уже больше десяти лет. Впервые познакомились на конкурсе „Сфинкс“, нацеленном на продвижение и поощрение этнического разнообразия в классической музыке. Потом мы пересеклись в рамках музыкальной программы Перлмана, которая проводится на острове Шелтер, отсюда и название трека. В этой пьесе переплелось множество влияний и самых разнообразных идей. Она звучит абсолютно потрясающе. По-моему, это идеальный трек для начала альбома».
Blue/s Forms «Имя Кольриджа-Тейлора Перкинсона не было у всех на слуху. Причина в том, что он отказывался соответствовать ярлыку «классического» композитора. Перкинсон занимался всем понемногу: от балетных партитур до музыки для кино и телевидения. [Классический скрипач] Сэнфорд Аллен был его близким другом, и мне выпала честь поработать над пьесой с мистером Алленом по Zoom. Было здорово посмотреть на эту музыку его глазами. Я осознал, какую колоссальную роль играет в ней ритм. Блюз стал одной из ранних отправных точек для американской музыки наших дней. Думаю, во многих стилях можно найти доказательства того, что сегодняшняя популярная музыка берет истоки в черной музыке: спиричуэлс, а позже блюз и джаз».
Porgy and Bess «Хоть Гершвин и не был темнокожим, его имя часто упоминается в разговорах об афроамериканской музыке. Она напрямую повлияла на его оперу „Порги и Бесс“ и вдохновила ее создание. Увидев оперу на сцене, Гершвин и его брат Айра настояли на том, чтобы ее исполняли темнокожие певцы — люди, о которых и для которых она была написана. Такой уровень уважения, восхищения по отношению к музыке и культуре много значит. Эта транскрипция была сделана великим скрипачом Яшей Хейфецем. Он был одним из кумиров и музыкальных эталонов моего детства».
Suite for Violin and Piano «Эту работу мы прозвали „Mother and Child“, по заголовку средней части. Она отзывается во мне очень сильно, потому что моя мама сыграла огромную роль в моей жизни и профессии. На протяжении 20 лет учебы она всегда была рядом и ходила со мной на занятия, записывая замечания педагогов или снимая видео. Части этой сюиты служат звуковым описанием работы одного художника. Он был частью Гарлемского ренессанса — художественного расцвета культуры темнокожих в 1920-х. Таким образом, помимо того, что средняя часть имеет личное значение для меня, эта сюита глубоко отражает время и место, в котором работал и жил [ее создатель] Уильям Грант Стилл».
Adoration «„Adoration“ для меня имеет совершенно особый смысл. Это невероятная пьеса. Мне кажется, она очарует любого, в ком бьется сердце. В ней нет никаких изысков, вообще ничего лишнего — это просто чудесная музыка. Прайс первоначально написала эту работу для органа, и в ней есть какая-то естественная вокальность, которая мне очень нравится. От этой музыки хорошо на душе».
Fantasie No. 1 in G Minor «Композиция начинается с невероятно драматичного и виртуозного речитатива с небольшими аккордовыми репликами фортепиано. Это начало будто говорит: „Эй, посмотрите на меня. Вот что я умею“. И тут мы внезапно переходим к ритмичному, танцевальному среднему разделу. Затем снова возвращаемся к фольклорной духовной песне, чрезвычайно певучей по фактуре. Мы с пианистом Чжу Ваном, который принимал участие в записи альбома, получили грандиозное удовольствие от резких переключений между характерами».
Fantasie No. 2 in F-Sharp Minor «В „Second Fantasie“ Флоренс Прайс звучит аллюзия на конкретную песню — спиричуэл от ее бабушки „I’m Working on My Building“. Мне кажется, такой необыкновенной эту мелодию делает ее свобода и сокровенная выразительность. Еще тут чувствуется язык и оркестровый стиль позднего романтизма — местами вспоминаются Рихард Штраус или Чайковский. Вдруг слышна чуть ли не кокетливая, задорная интонация, и начинаются все эти переклички скрипки и фортепиано. Словом, удивительно разнообразная работа».
Deep River (Arr. Maud Powell for Violin and Piano) «„Deep River“ — вероятно, одна из самых известных мелодий спиричуэлс. Сэмюэл Кольридж-Тейлор сделал ее фортепианную версию. Аранжировку для скрипки и фортепиано, которую играем мы, написала выдающаяся скрипачка начала XX века Мод Пауэлл, известная горячей поддержкой, которую она оказывала афроамериканским женщинам-композиторам. Она собрала целую коллекцию транскрипций и аранжировок, сделанных темнокожими авторами. Создателей этой музыки она знала лично, их имена вы вряд ли найдете в учебниках».
Violin Sonatina in G Major, Op. 100, B. 120 «Здесь много души. Это не самое изощренное или сложное произведение Дворжака — оно предназначалось для его детей, один из которых был скрипачом, а другой — пианистом. Поэтому мне кажется, что в нем много детской, юношеской энергии. В 1890-е Дворжак возглавлял Национальную музыкальную консерваторию Америки в Нью-Йорке. Тогда это было единственное учебное заведение подобного рода, куда принимали темнокожих студентов и студенток. Дворжак имел уникальную возможность погрузиться в традиционную черную музыку, а также в народные мелодии коренного населения Америки. Эти мотивы слышны во всей сонатине, особенно во второй части».
