Заскочил погостить, как на юг, да увяз.
Помолчим, раз язык — волапюк, новояз.
Толмачи тут не переведут моих фраз.
Не амур близорук, демиург — педераст.
Ведь ты меня знаешь, как облупленного.
Лупы, буквы, слова — мой внутренний ад,
Что испачкан и вымазан ядовитою жвачкою с привкусом
Забытой заначки под плинтусом.
Где-то снег съедает подошвы,
Нечего жалеть себя, всем бывает так тошно.
Ну-ка громче песни, смех, горланим нарочно.
Топчемся на месте — беговая дорожка.
Ты про грязь мою, снова про гнус,
Будто снова погрязну тут и скоро прогнусь.
Ты то готова проклясть меня, то снова за грусть —
В этот раз всё как раз, я не новый Прокруст.
Я из тех, что всё поспешно проморгали,
Выбрать бы мышкой небо и закрасить серым между проводами,
Чтоб одежды промокали, а нас пытали, где ж мы пропадали.
Но мы те, что все потешно промотали.
Когда кончится всё, когда внезапно кончится стёб
И закажут кофе, пончик и счёт,
Мы это вспомним ещё. Фальшивить даже негде,
Приходи ко мне на годовщину нашей смерти.
