歌詞
Открою двери и пройду я по своей дороге,
Там где все бело, но на сердце грусть, там пишут строки,
О том как, о том как хорошо любить и не зная,
Что могут выкинуть тебя, тут душа кладовая.
И с болью мы привыкли жить, нам не грустно так,
Сколько соли нам на раны сыпят, просто так.
И я сойду с этого рейса слыша лай собак,
Вопрос: буду сам двухсотым или мой крузак?
И с болью мы привыкли жить, нам не грустно так,
Сколько соли нам на раны сыпят, просто так.
И я сойду с этого рейса слыша лай собак,
Вопрос: буду сам двухсотым или мой крузак?
И с болью мы привыкли жить, нам не грустно так,
Сколько соли нам на раны сыпят, просто так.
И я сойду с этого рейса слыша лай собак,
Вопрос: буду сам двухсотым или мой крузак?
Откуда? Откуда лезут ко мне эти строки?
Вокруг придуманные люди, их забыли боги.
Моя вершина на три больше, нет, не эгоист,
Я благодарен всем, кто был со мной и дал мне
сил.
Тьма манит, но бог простит, ты понял,
Грусть давит и дрожь бродит, до боли,
Суть вправит, а жизнь убавит ссоры,
Враг славит, но брат напомнит кто мы.
Кто мы без чести?
Кто тянет всех за местью,
Кто просит сделать вместе,
Потом забьет на месте.
Чтобы не было всегда,
Я давлю на газ, с пацанами связь.
Моему брату нужно, счастье чтоб было дружным.
Чтобы не было всегда,
Я давлю на газ, с пацанами связь.
Моему брату нужно, счастье чтоб было дружным.
И с болью мы привыкли жить, нам не грустно так,
Сколько соли нам на раны сыпят, просто так.
И я сойду с этого рейса слыша лай собак,
Вопрос: буду сам двухсотым или мой крузак?
И с болью мы привыкли жить, нам не грустно так,
Сколько соли нам на раны сыпят, просто так.
И я сойду с этого рейса слыша лай собак,
Вопрос: буду сам двухсотым или мой крузак?
Written by: Оганян Айк Витальевич
