Элои, Элои

А ты помнишь как солнце ярко?

Коснутся пальцами, – лакомый кусочек туч.

Я жду на станции. Тебя непременно

возьмут наверх, я верю этому.

И мир фиолетовый.

я тебя люблю, человек, без твоего ведома.

О том напомнит белый подоконник, и цветы желтые на нем.

Мы сгорим огнем, празднуя воскресение душ.

Здравствуй! Весна наступит. И в осенней луже

и в летнем зное видится что-тo, ради чего стоит жить и терпеть.

И слышится тихое пение

в области левой груди. Прошу

не пропади среди этого шума

чужих голосов.

Я хочу быть пылинкой на твоих старых кроссовках.

И губы липкие коснутся темени.

Ты – мой Свет, а я – лишь твоя тень.

Невозможно – как лишние деньги.

Ты улыбаешься так, как могут лишь дети.

Тебе не сбросить румянец с щёк,

спроси ещё хоть о чем-нибудь?

Я потеряю Тебя среди несчетных будней.

Искренне, без подоплеки, я хочу сохраниться в тебе, как на пленке.

И дым в лёгкие. Ты растопишь лед своим касанием, смотри в глаза

и крики «осанна!». Грех осадок оставил во мне.

Я хочу быть прямолинейным, ощущать все без сожалений.

Слова липкие будто варенье. Забудь обо всем, о чем мы говорили.

Молчание скажет само за себя, и любовь засияет в нас.

Мы последние в этой градации.

Дави нас до конца декаданс.

Греть зажигалками пальцы.

Мне так жаль оставаться в стороне от этого Света,

но я не сетую. Ты мне напомнишь своим лицом о том,

что важно, и о том, что даже снег, когда падает продолжает идти.

И пожар стихнет на самом дне, и стихи – глупость на самом деле.

А я помню, как дождь со снегом спускались с неба

и взгляд, – проспектом. Я шел невесело.

И как в горах было дымно и холодно, –

так что и тело почти остыло мое.

Я не лёд, майор, лишь искринка с костра малого,

и лететь в темноте – все что осталось мне.

Разрисовал свою жизнь, как тело – по-детски, небрежно.

Лепет несу, то и дело режет слух каждое слово, что сказано.

Ты кормишь меня веганскими сладостями, а я тебя сказками

о том что будет. И напрасно вздымается грудь.

И все возвращается на круги своя.

Я так и не смог изваять что-то доброе.

И дорога извилась змеей.

Я лишь терний на обочине этой страны

Элои, элои,

лама савахфани!

Элои, Элои,

лама савахфани!

Неприветливо щурится в зеркале..

Наверное, я неверно прожил столько лет

«Не даст свободы заряженный пистолет», – так пел Ян Кертис.

А я лишь копейка в космосе.

Господи! Насколько долго мне ждать тебя?

У меня ведь все готово. Рай или ад – мне все равно.

Лишь бы коснуться Твоей ладони

И небо тонет в потухших звёздах.

Я так рано понял, что мне уже поздно,

и не угнаться за солнцем..

Я хотел наблюдать тебя хотя бы в оконце комнаты..

Элои, элои,

лама савахфани!

Элои, Элои,

лама савахфани!